(098)
112-13-38
(044) 390-35-60
Я как сооснователь компании здорового питания FoodEx давно следила за страничкой ФБ Дмитрия Шевчука — нашего сегодняшнего героя рубрики Режим дня. И всегда разделяла его мысли касательно питания. Именно поэтому очень хочу рассказать вам об этом особенном интервью. Обещаю, будет интересно и полезно читать до конца!
Светлана Котенко.
Дмитрий Шевчук — психотерапевт, психосоматика/НГМ, мастер-тренер, "Исцеляющий Импульс" Голтиса,
СК: Дмитрий, меня зацепили ваши посты. вы реально человек, который думает и анализирует. Расскажите, пожалуйста, нашим читателям о вашем отношении к еде? Какое место занимает еда в вашей жизни?
ДШ: На этот вопрос можно смотреть в нескольких плоскостях. С одной стороны — еда занимает очень важное место, потому что без нее никуда, как и без воды. А с другой стороны — очень большой культ сейчас вокруг еды. Очень много манипуляций и ставок делается на нее. Индустрия еды — одна из самых больших индустрий в мире по зарабатыванию денег, естественно, потому что едим мы везде.
Но не так важна, я считаю, еда. Тут нужно обратиться к философии: кто во что верит, ради чего мы сюда пришли. Если кто-то думает, что жизнь конечна (материалисты, дарвинисты) — это один подход, одна философия. Но если мы верим, что мы — нечто большее и смерть — это переход, а не конец, тогда выходит, что еда — просто для поддержания нашего физического тела здесь. И мы очень универсальны: чукчи адаптируются к северным условиям, йоги — сидят себе под пальмой, упал банан — съел банан и дальше медитирует. У него там 50 градусов снаружи, 30 внутри и все это нужно сбалансировать.
Например, если я уезжаю в отпуск из зимы в лето, то четко отслеживается, куда приезжаю — мне не хочется ни мяса, ни сала, ни шоколада, ни сладкого, ни хлеба. Вот просто манго, авокадо, салаты, бананы — этого достаточно, потому что мне не нужно столько калорий для сопротивления агрессивной среде. То есть мы подстраиваемся под любую еду и наше питание зависит от широты проживания, от нашей деятельности (профессиональной, умственной, физической), от наших насущных задач (работаю / не работаю, отдыхаю / не отдыхаю), какая на улице температура (плюс или минус). Все это влияет очень сильно.
Поэтому делать из еды культ я не стал. Второй момент — после того, как я познакомился с системой Голтиса около 5 лет назад, те правила мне очень зашли. На ночь можно кушать, мясо тоже можно кушать, все можно кушать, но в каких пропорциях и соотношениях. В еде важно не то, ЧТО мы едим, а СКОЛЬКО мы едим. Именно доза решает все. Не так страшен тот бургер из Макдональдса или сникерс. Я видел ситуации, когда в поход делали большую закупку и кто-то говорит: “Нет, мы сникерсы не едим” или “Нет, мы сладкое не едим”, но в походе улетало все, аж за ушами трещало, потому что человеку нужны калории. Там уже никто не смотрел на состав, на срок реализации. Елось все.
Это еще раз доказывает, что мы — это машина универсальная, которая может сама себя чистить, может подстраиваться. Но это не культ — еда. Она не столь важна для нас, я считаю. Можно съесть полезную еду с неправильными мыслями, в суете, спешке, в злобе и будет она во вред. И наоборот, можно неправильную еду съесть правильно (сила веры, например) — и будет она впрок. Потому что опять-таки, если обратиться к мудрым книгам: будь у вас вера с горчичное зерно — горы бы двигались.
Можем просто перечислить с десяток фактов, где сила мысли важна.прежде всего. Но это, наверное, зависит от уровня восприятия жизни человека: на каком уровне он сейчас находится. Если по спиральной динамике посмотреть, то нижний уровень — хоть бы не убил там кого-то. А высший уровень — это уже не win-to-win (когда выгодно обоим), а это уже всем делать добро, несмотря ни на что. Поэтому еда — это просто заработок и манипуляция.
Французы — они вообще гастро-боги, они изощряются как только можно и как хотят. И это классно, лишь бы на этом не зацикливаться. Есть какие-то образцы, маяки в спорте, литературе. Для меня это буддистский монах — скромный, уверенный, физически, духовно и интеллектуально развит. И питаются они очень скромно — рис, похлебка да и все, пожалуй. Есть народы Хунзы, которые питаются абрикосами: сушеными абрикосами, вареными абрикосами, пареными абрикосами, там еще какими-то абрикосами. Очень много постятся. Но основная фишка, почему долго живут — это высокие горы и пост. Там они буквально 2 месяца почти без еды. Поэтому еда — это настолько вторично. Больше важен голод между едой для здоровья, чем сама еда.
Важный факт, что 2,5 года назад японский ученый Есинори Осуми получил Нобелевскую премию за то, что доказал, что голодание — это панацея. История берет свои ноги из 2 мировой войны: выжившие люди из концлагерей — все заметили, что они очень здоровые, прямо колоссально, при том, что они там перенесли мучения, лишения, физические боли и психологические унижения, в том числе и голодом, но они здоровые. Начали копать, поняли, что дело в еде, а точнее в голоде. Но не было научной базы доказать это. И 2,5 года назад японский биолог нашел механизм — принцип аутофагии: с греческого имеется в виду, что организм поедает сам себя, а в данном контексте, что здоровая клетка поедает больную клетку при определенных условиях — при голоде. Тем самым организм сам себя очищает.
СК: Правильно ли я понимаю для себя принцип аутофагии в контексте еды: это 16 часов ты без еды, 8 ты себе можешь разрешать еду?
ДШ: Это современные тенденции, которые дали миру интервальное голодание, чтобы между промежутками еды получилось 8-10-12-16 часов. Достаточно простого правила: чтобы между едой мы испытывали чувство голода. Чтобы садиться за стол исключительно, когда испытываем чувство голода. Не потому что мы пришли в ресторан, не потому что мама приготовила, не потому что нас угощают, не потому что праздник Новый год, а только тогда, когда мы хотим есть.
СК: А как насчет того, что мы часто едим, когда у нас стресс?
ДШ: Это нормально, это нам помогает. Я изучаю новогерманскую медицину — психосоматику. И около 40 лет назад доктор Хаммер доказал свои биологические законы, которые он вывел, если вкратце, то болезней не существует. То, что называют болезнями — это биологические программы в помощь нам. Касательно еды и заедания: если мы что-то заедаем — есть причина, какой-то стресс. Но не нужно пытаться себя вылечить и поменять питание на этом уровне. Потому что не получится. Психика все равно будет требовать сладенького, солененького, счастья. Еда — это самый примитивный источник удовольствия.
Помимо того, что еда — это калории, она приносит удовольствие. Если мы кушаем невкусно, неудобно, некомфортно, не вовремя, то еда не будет впрок — мы все равно не наедимся. Как пример, во время Второй мировой войны делали эксперименты: вывели, что человеку можно 1500 ккал / день, сделали брикетик из этих калорий, но люди все равно не выживали на них, потому что удовольствия не было, удовлетворения мозг не получал. Не на калориях единых мы живем.
Если обратиться к востоку, то важное, о чем стоить поговорить, — это прана (представление о жизненной энергии — прим. ред.): можно есть яблоко, которое только что сорвали и можно есть яблоко, которое лежало день-второй-третий, его уже все потрогали, нарезали, компот сварили — и это уже будет совсем другая история. Энергия есть у всего.
Поэтому одно из важных правил: еда должна быть вкусной. Если еда невкусная, если человек удовлетворения не испытывает, если он где-то наслышался от авторитетных для него людей из каких-то мейнстрим течений о сыроедстве, вегетарианстве, веганстве — и садится на эту капусту, она ему не впрок, он ее туда, она назад, пользы не будет от этого никакой. То есть прежде всего — это моральное удовлетворение. Если человек осознанно приходит к сыроедению или веганству — это целый процесс. Тот же Вадим Зеланд, который 10 лет писал о толке сыроедения, он делал это целых 10 лет, это длинный путь. Если наши поколения все время поедали животных (у нас уже в клетках прописано это), то перестроиться за полгода-год можно, но потом будет серьезный откат маятником. Принцип суперконденсата, как и в физкультуре — мы не можем сразу со штангой в 100 кг сесть, но постепенно месяц за месяцем вы можете к этому прийти, за год, например. Как плод матери развивается 9 месяцев. Как бы она не хотела родить быстрее, но никак.
СК: А как тогда перестраиваться?
ДШ: Есть определенный закон: если человек хочет перейти на сыроедение, то странно это делать во время, когда на улице нет ничего живого. Люди, которые переходят на сыроедение зимой — их сильно колбасит. Я видел пару таких случаев: люди болеют, им плохо, им холодно, их знобит. Но есть методы и системы, которые очень экологично переводят человека на сыроедение через промежуточные стадии.
Продолжая вопрос новогерманской медицины, то абсолютно неважно, что мы едим, а более важно как мы реагируем на мир. Еда — это следствие. Если женщина считает, что она поправляется, потому что она много ест, стресс там заедает, например, то она не сможет себя ограничить в еде, потому что ее психика так настроена: в сознании то, что сейчас нужно набирать вес.
Причина лишнего веса она очень интересная. С точки зрения психосоматики, есть миллион установок, например, лишний вес — это в прямом и переносном смысле — вес общества. Почему депутаты обычно отращивают себе животик — потому что нужно иметь вес в обществе. Наш организм — очень метафорично всегда мыслит. Например, “задницей чувствую”, “ситуация геморройная”, “головная боль от этого”. И в прямом смысле у человека это развивается всё в организме. Поэтому лишний вес — у него как минимум 20 установок есть. Самые частые — это защита от внешнего мира (он опасен), это набрать что-то впрок (потому что завтра война). И как правило вес набирается не через еду, а через жидкость. И если у женщин, которые имеют 40-50 кг лишнего веса, спросить об их меню, то ответ будет: “Ничего не ем, ничего не ем”. С одной стороны, они лукавят, а с другой стороны есть такие люди, которые действительно ничего не едят, а вес набирается жидкостью.
СК: Как выглядит Ваше питание?
ДШ: Мое питание очень сильно изменилось, когда я пришел к Голтису. Я перестал корить себя за то, что я ем на ночь и за другие моменты. Я практик: я ем на ночь (не в том плане, что поел и лег спать, а хотя бы за 1-2 часа до сна) и если мне не плохо от этого, то значит, что все ок.
Есть важный момент — не нарушить гостеприимство. Если мы куда-то пришли и нас угощают, ну можно где-то там себе пойти в укор. Можно съесть ту жареную картошку, например. Но если съел ее, то на следующий день попостись. В плане энергии съесть ту картошку — это больше позитивной энергии хозяйке, чем мы себе навредили бы той картошкой. Все зависит от развития человека. Поэтому питание нужно рассматривать в контексте того, на каком уровне развития человек находится.
СК: А какие еще могут быть причины лишнего веса, кроме защиты и набора веса в обществе?
ДШ: Вес для комфорта амортизации. Для привлечения внимания: посмотрите, какой я большой. Еще есть момент, когда человек занимает должность, но чувствует, что взял ее не по размеру. И ему нужно сопротивление, ему нужен вес, нужно показать, что он сильнее. Когда женщина попадает в мужское общество, ей нужно сопротивляться, показать, что она может, и она часто набирает вес.
СК: Если вспомнить вас в юношестве, то интерес к спорту с детства был? Или осознанное отношение к еде, спорту, жизни уже пришло со временем? Сравните ваше отношение к еде, спорту тогда и сейчас.
ДШ: Мы — это биологические программы, это все закладывается в утробе матери, в младшем возрасте. Эти программы — это набор наших родителей.прежде всего, бабушек-дедушек, потом это воспитатели, потом это наши друзья, сверстники, потом это наши партнеры, бизнес партнеры и супруги, кто на нас влияет постоянно. В меня была заложена программа, что алкоголь — это вред, что курение — это вред, что спорт — это хорошо. Мой отец был ЗОЖ-ником до мозга костей. Мама ходила на аэробику, собирала группы, слушала классную музыку. В школе в классе я был самый маленький. И мне приходилось всегда себя отстаивать, плюс приходилось физически отстаивать, естественно. Поэтому нужно было как-то выживать. Я достаточно рано начал заниматься в подвале в качалке — с 14 лет. В школе я был чемпионом по брусьям, по гирям, по бегу, по отжиманиям, по всему физическому. Но это все в меня закладывалось от отца. Это природа, это походы, рыбалки, это спорт, это здоровье, здоровое питание.
Но потом пошел сбой — после подросткового периода начались дискотеки, случился период длиной в 3 года, когда я все это запустил. И потом лет до 30 я сбился с этого пути. И у меня было 93 кг в 30 лет. И когда я это осознал (сейчас у меня 78-80 кг) и в Крыму не смог подняться на Мангуп, когда объелись всякими лангманами, я понял, что это совсем не то, чего я хочу. На корточки сесть не можешь, джинсы нужны каждый год на размер больше, когда начал расти второй подбородок. И тут я начал заниматься кайтсерфингом и там ребята были на 10-15 лет старше меня и они выглядели намного атлетичней. Я задумался, что что-то не так. Я перестал есть хлеб и мучное. Перестал есть картошку полностью. И мясо начал ограничивать. Плюс физические нагрузки давать. Сладкое убрал. И вес постепенно начал уходить. Таким образом я привел себя в норму через кайтсерфинг, через походы и опять занялся спортом. Но в 35 лет меня сложила на операцию межпозвоночная грыжа. И там я уже серьезно задумался об изменениях.
СК: Причиной такой болезни наверное тоже был лишний вес?
ДШ: Нет, все причины наших заболеваний — психосоматические. Тогда я пребывал в трудной ситуации: я развелся, потерял бизнес, умудрился залезть в долги. Естественно, это сильно било по моему мужскому самолюбию и человеческому достоинству. Я себя съедал просто. И сейчас точно могу сказать, что это все психосоматика.
Когда я начал изучать новогерманскую психологию, я понял первопричину многих ситуаций и болезней. В детстве, например, я болел астмой. Почему? В детстве я рос в идеальных условиях. У нас дома было много животных: собачки, кошечки, рыбки. У меня было свое пространство. Мне ничего не запрещали. Мама возвращалась домой поздно. И мне приходилось всех выгуливать, вычесывать, убирать за ними. И мне настолько это надоело, что домашних животных я дома не переношу. Я их люблю, они меня любят, но в не в квартире. На школьной форме всегда была шерсть, которую нужно было чистить. Ребенку это было сложно. Все это было подсознательно, но внутри я их ненавидел. И в итоге у меня на животных выработалась аллергия. Итого у меня было 3 аллергена — шерсть, бытовая пыль (меня с 4 лет заставляли ее убирать, вытирать) и перьевые подушки. Когда я нашел все эти аллергены, с помощью психотерапии я все это из себя вывожу.
Осознать свои жизненные болезни — сложно, это долгие духовные практики. И по новогерманской медицине психосоматика лечится психотерапией. Это как скальпелем. Человек пришел со своей аллергией, герпесом, с воспалением легких, с опухолью — истинная причина всех этих диагнозов вычленяется за несколько сеансов. И это быстро лечится без медикаментов.
А говоря о питании, то я сильно поменял его. Решил поэкспериментировать: есть мясо / не есть мясо, голодать и, естественно, получал отклик от тела. Когда я познакомился с Голтисом, то немного расслабился. Ведь в этой системе есть простые правила: ешь когда хочешь. Например, если я поел на ночь, то утром я просто не завтракаю. Питание, привычки, зависимости — это следствие наших мыслей и эмоций. То есть нужно идти еще глубже. Естественно, питаться сникерсами и жареной картошкой не надо. Надо научиться слушать свой организм и чувствовать себя. Сегодня хочется кефира? Ок, значит сегодня будет кефир. Есть целое течение — интуитивное питание. Нужно очистить себя, чтобы себя почувствовать. Очистить в плане вины, агрессии, злости. Когда ты чист, то тебя не тянет на переедание, злоупотребление чем-то.
СК: Насчет интуитивного питания, часто слышу от девочек, что вот “я хочу сейчас съесть пирожное. И завтра тоже хочу пирожное. И послезавтра". Как быть в этим? .
ДШ: Если хочется что-то съесть, то лучше съесть, чем испытывать раздражение от запретов. Но если человек ест много пирожных, то нужно задаться вопросом: почему человек не испытывает счастье и его тянет на сладкое? В любом случае мы придем к искренности. По Голтису, открытое сердце — это духовная составляющая, которая стоит на первом месте. Когда человек искренен с собой, он не он не будет делать ничего того, что не доставляет ему радости. Я очень был несчастлив от своей работы и долго страдал от этого. Но после семинара Голтиса я отказался от нелюбимого дела и нашел себя.
СК: Какие привычки вы поменяли после операции?
ДШ: Операция заставила меня прекратить бороться за справедливость в глобальном понимании. Это очень зыбкая материя — справедливость. Добиться в мире ее очень сложно. Это не значит, что мы должны бездействовать. На своем уровне мы можем это решать. Можем присекать какие-то ситуации, которые происходят вокруг тебя. Также после операции я занялся своим физическим состоянием и перестал вмешиваться туда, куда меня не просят. Начал искать, что меня привело в эту ситуацию, зачем она мне и куда меня ведет?
СК: Вас кто-то натолкнул на эти решения? Ваше окружение может. Вряд ли же такие вопросы сами приходят?
ДШ: Много литература дала. Кастанеда, Ошо, много других авторов. Эта литература меня много наталкивала на мысли. Особенно о том, что случайностей не существует. Все к чему-то ведет. Везде есть причина и следствие. И я знаю, что первый шаг к излечению от болезни — это принятие. Не кричать: за что мне это? А спрашивать: для чего мне это? Ничего не дается просто так.
СК: Некоторым людям просто нравится болеть. Потому что тогда они получают внимание, тепло, заботу…
ДШ: Все поликлиники лечат не причину, а следствие. Если взять спиральную динамику, то все проблемы, созданные на этом уровне, легко решаются на следующей уровне. С высоты всегда виднее. Психосоматику мы начали изучать с аллергий. Потому что буквально каждую болезнь можно назвать аллергией. Вот пример: 10 человек едят из котелка. У одного появляется герпес. А ели ж все 10. Почему тогда только у 1 появился герпес? Потому что только он один брезговал есть из котелка.
Тут надо фундаментально внести поправку, что такое иммунитет. Тот иммунитет, что нам озвучивают, это не совсем так. Потому что иммунитет весь наш — у нас в голове. Опять-таки вера, плацебо. Те же микробы, глисты, все это есть у каждого в организме. Только у кого-то они проявляются, у кого-то нет. Все процессы запускают наши мысли. Это все биологические программы. Нужно их только знать. Не меняя свое мышление, вы будете попадать в одну и ту же ситуацию постоянно.
Мы без стресса жить не можем, стресс — это эволюция. Но постоянное состояние стресса это очень плохо. Человека нужно вывести из этой ситуации, показать, что все не так трагично, что он не один, и научить реагировать по-новому на данную ситуацию. Человек сильно заболевает, если случается 3 фактора: внезапное известие (например, уволили с работы), драматичность известия (до пенсии, например, оставалось 2 года, а человек — кормилец семьи), прожитость в изоляции (плакать нельзя, ты же мужик). Таким образом можно выработать иммунитет, проработав эти 3 фактора.
Также мы часто болеем из-за того, что у нас нет здоровой самооценки. Она либо занижена, либо завышена. Чаще занижена. И когда она занижена, то у человека нет этого буфера, когда ему сказали “дурак”, а он “ну да, дурак” вместо “сам дурак” и пошел дальше. Поэтому у психологов куча тренингов сейчас по повышению самооценки. Нужно иметь хорошую самооценку.
СК: Какому спорту вы отдаете предпочтение?
ДШ: Никакой вид спорта не выделяю как любимый. Я занимаюсь спортом исключительно для здоровья, а не для наращивания массы. А здоровье человеку дано для духовного развития. Когда человек знает себе цену, ему все и везде хорошо. Я люблю спортивный образ жизни, велосипед, походы, природу. Нужно наблюдать за этим миром и совершенствовать себя постепенно. И привести себя не просто к тупому соблюдению известных заповедей, но и к их понимаю.
СК: Успех измеряется здоровьем. Для вас слово успех — это о чем?
ДШ: Успех для меня кроется в счастливом и гармоничном состоянии. Есть вы реализуетесь полностью в том, что делаете, то это и есть счастье и гармония. Не догоняйте и не причиняйте счастье тем, кто не просит.
Команда FoodEx протестовала «тренировки будущего» с X-Wave
В погоне за ЗОЖ: кто лучше знает, что вам вредит?
Бренд замороженных готовых блюд iceFood открывает свой первый магазин